PG_009

    За первые 8-9 лет народной власти Албания добилась значительных успехов в экономическом развитии. Мы сделали первые шаги в области индустриализации, провели коллективизацию сельского хозяйства, добились некоторого успеха в социальном обеспечении народных масс. Албания стала избавляться от вековой социально-экономической отсталости. Мы накопили некоторый опыт практического строительства социализма в нашей стране.
    Однако у нас оставалась масса проблем, нерешённых задач и трудностей. Албанская партия Труда продолжала следовать традиции тесного контакта и братского сотрудничества с Советским Союзом, которая утвердилась при жизни товарища Сталина. Мы старались чаще советоваться с нашими советскими друзьями и в первую очередь с руководителями Коммунистической партии Советского Союза. Маленькая и отсталая Албания в начале своего социалистического пути очень нуждалась во всесторонней поддержке со стороны братских стран. Обращаться за экономической помощью к капиталистическим странам означало бы для Албании попасть в экономическую кабалу к ним. Поэтому мы обращались за экономической помощью и по поводу кредитов к советскому руководству. Но это не было иждивенческими устремлениями с нашей стороны или унижением бедного перед богатым. Мы это считали обычной нормой взаимоотношений между социалистическими странами и коммунистами. Экономическое укрепление Албании, успехи её социалистического строительства были в интересах не только Албании, но и в интересах Советского Союза, всех стран социалистического лагеря. Это укрепляло позиции союза социалистических стран и создавало на будущее возможности для перехода к равноценному сотрудничеству.
    Кредиты, в свою очередь, есть предоставляемые в долг средства с последующим возвратом этого долга. В данном случае идёт речь о кредитах на льготных условиях со стороны братских стран. Свои обязательства перед кредиторами Албания всегда выполняла неукоснительно.
    Однако после смерти Иосифа Виссарионовича Сталина братская, товарищеская суть взаимоотношений между Советским Союзом и Албанией стала исчезать. Отношение к Албании со стороны руководства КПСС всё более и более напоминало отношение метрополии к своему вассалу. Согласиться с этим мы никак не могли.
    Среди руководителей советского государства и КПСС особенно выделялся своими антиалбанскими настроениями Микоян. Он отвечал за торговлю и внешние экономические связи. Его поведение можно назвать поведением барыги международного масштаба, а не коммуниста-интернационалиста. Микояна совершенно не интересовали проблемы Албании в строительстве социализма и жизнь албанского народа. Для него Албания была лишь «географическим названием», одним из источников спекулятивной базарной выгоды. Такова была суть этого «коммуниста». Микоян зачастую позволял себе в разговорах пренебрежительно отзываться об Албании и албанском народе, вплоть до оскорблений. Видимо, поэтому он не постеснялся признаться мне в беседе с глазу на глаз в феврале 1960 года, что они вместе с Хрущёвым готовили убийство товарища Сталина.
    При Сталине Микоян тоже занимал антиалбанские позиции, но был ограничен в своих практических действиях. Именно благодаря поддержке братского Советского Союза при жизни Сталина в Албании развернулось строительство многих заводов, электростанций, появились новые отрасли, получили развитие культура и образование. Сталин прекрасно понимал, что без собственной индустрии Албания останется отсталой экономически зависимой страной. Это создаст в определённых условиях угрозу её закабаления. Сталин, как коммунист-интернационалист и товарищ, всей душой переживал за будущее Албании и албанского народа, который приступил к социалистическому строительству, и всячески помогал нам.
    После смерти товарища Сталина хрущёвцы значительно урезали нам кредиты и стали навязывать свою волю в выборе путей развития албанской экономики, пытаясь сбить нас с пути экономической независимости. Хрущевцы строили свои взаимоотношения с нами с позиций своих корыстных торгашеских интересов. Тщетно пытались мы объяснить, обосновывая свои скромные запросы на кредиты, что Албания находится в бедственном положении из-за того, что наша народная власть получила в наследство отсталое и вдобавок полностью разорённое хозяйство, что война обескровила нас, что у нас в прямом смысле не было ни единого трактора для обработки земли и тому подобное.
    Иногда обоснования со стороны Микояна отказа нам в кредитах доходили до абсурда и крайней наглости.
    Однажды в беседе со мной он упрекнул нас, что наши коровы дают очень мало молока, 500-600 литров в год.
    - Режьте их! - посоветовал он.
    - Нет, - ответил я ему, - мы не пойдем этим преступным путём. Мы ставим себе задачей наращивать кормовую базу и улучшать породу. Этого мы добьёмся. А пока у нас не только коровы, но и люди не едят досыта.
    - А вот у нас…, - кичливо возразил Микоян и стал перечислять мне цифры по надоям…
    - Давали ли ваши коровы, скажем, в 1924 году столько же молока? - спросил я его.     - Нет, - ответил он, - тогда картина была другая.
    - А разве Албания за 4 года свободной жизни могла достичь вашего сегодняшнего уровня? - спросил я его. - Мы трудимся в поте лица, наш народ валится с ног от усталости, недоедает, но мы уверенно строим своё будущее. Пройдёт время и сама жизнь рассудит нас.
    Однако мои доводы не возымели действия на него.
    - Ваше сельское хозяйство находится в плачевном состоянии. Поголовье скота у вас меньше, чем до войны. 20% хлеба вы ввозите из-за границы. Коллективизация у вас идёт медленно. Вы эксплуатируете крестьян. Финансов у вас нет. Вы совершенно не умеете торговать, - продолжал свою безответственную болтовню Микоян.
    Подобного рода возражения были выдвинуты им и в части создания нами албанской индустрии.
    - Вы предпринимаете строительство промышленных объектов без учета реальных условий Албании. Скажем, вы начали строить гидростанцию на Мате (речь идёт о строительстве гидростанции имени Карла Маркса на реке Мат в Северной Албании. Её строительство мы завершили в январе 1958 года). Мы спрашиваем вас: где вы будете потреблять электроэнергию? Вы не нуждаетесь в таком количестве электроэнергии.
    - Гидростанция на реке Мат, - возразил я ему, - будет давать всего лишь 25000 киловатт. Мы уже сейчас остро нуждаемся в электроэнергии. Более того, плановое развитие нашей экономики не может быть гарантировано без заблаговременного принятия мер по обеспечению необходимым количеством электроэнергии.
    - Вы планируете строительство ненужных вам фабрик и заводов, - продолжал давить на нас Микоян. - Для чего вам сталепрокатный и деревообрабатывающий заводы, бумажная фабрика, стекольный завод, льнозавод, хлебозавод и другие? На что вам нефтеперегонный завод? (Речь идёт о нефтеперегонном заводе, который строился тогда в Церрике). Отмените лишние стройки. У вас сельское хозяйство находится в очень критическом положении. Поэтому надо существенно уменьшить капиталовложения в промышленность и сосредоточить все силы на сельском хозяйстве!
    Этот разговор происходил в июне 1953 года во время визита нашей делегации в Москву. Слова Микояна напомнили мне рекомендации Кидрича, посланца Тито, который также рекомендовал нам не строить ни одного промышленного предприятия, а развивать сельское хозяйство. Подобная однобокость в экономике неизбежно поставила бы Албанию в полнейшую зависимость от иностранных государств. Тем самым Албания потеряла бы свою самостоятельность, независимость и превратилась бы в аграрный придаток промышленно развитых стран. Вот к чему привела бы Албанию подобная экономическая политика!
    После этой беседы обещанные нам кредиты были настолько урезаны, что мы были вынуждены отложить на время строительство ряда важных для нас заводов и фабрик, снять с плана строительства железную дорогу и перенести сооружение Матской гидростанции на 1957 год.
    - Приезжайте ещё! - почти издевательски напутствовали наш отъезд хрущёвцы.
    22 декабря 1953 года мы направили в ЦК КПСС обстоятельное письмо, в котором, отметив принятые нами меры по укреплению народной власти, развитию народного хозяйства, улучшению жизни в деревне, мы изложили наши проблемы в порядке консультации и обосновали ряд наших скромных запросов о помощи и кредитах под будущий пятилетний план. Это письмо мы отправили в Москву по совету руководства КПСС и после тщательной проработки всех вопросов. В подготовке этого письма участвовали советские специалисты и советники, которые работали в Албании в рамках помощи и сотрудничества.
    Через 5 дней мы получили ответ из Москвы. Письмо из ЦК КПСС состояло из 15-20 строк, в основном из слов недовольства нашей деятельностью.
    В основном письмо хрущёвцев состояло из фраз вроде: «Неточно излагаете положение в вашей стране», «Вы поспешно рассмотрели вопросы», «Вы не вникли в суть дела», «С вашей стороны не приняты надлежащие меры», «Подготовьтесь заново и напишите снова».
    Мы опешили. Складывалось впечатление, что в Албании живут и трудятся хрущёвцы, а не мы.
    Однако предыдущие встречи с Микояном уже многому научили нас. Мы догадывались, чего от нас добиваются хрущёвцы. Поэтому в отредактированном письме мы сняли целый ряд наших просьб о помощи и кредитах и в соответствии с этим пересмотрели свой план. Только после этого мы получили приглашение посетить Москву «для консультаций и обсуждения наших предложений по поводу помощи и кредитов».
    Наша поездка в Москву состоялась в июне 1954 года.
    Хрущёв откровенно заявил нам, что у него нет желания говорить об албанских проблемах. Он произнес перед нами пространную назидательную речь о роли первого секретаря партии и премьер-министра.
    В конце беседы он всё же, как будто между прочим, высказал ряд своих «советов» по поводу экономического развития Албании.
    - Выгодно ли вам вкладывать много средств в нефтедобычу? - спросил он.
    Я сразу понял причину этого вопроса. Вопреки «советам» хрущёвского руководства отказаться от разведки и добычи нефти мы во втором письме подчеркнули, что это по-прежнему является важнейшим направлением развития нашей экономики и наших планов.
    - Как вам известно из нашего письма, - пояснил я, - правительство и ЦК нашей партии пришли к выводу, что нам надо во что бы то ни стало продолжить разведку и добычу нефти. Мы отдаем себе отчёт в том, что это является пока тяжелейшим бременем для нашей экономики и останется таковым, пока мы не сможем увеличить добычу нефти. Нефть является сырьём огромного стратегического и экономического значения как для нашей страны, так и для всего социалистического лагеря. Но пока разведка и буровые работы ведутся недостаточно. Это обременяет нашу экономику и является причиной ряда срывов экспортных поставок по нефти.
    - Уверены ли вы, что ваши недра нефтеносны? - снова спросил Хрущёв.
    - Геологические поиски в Албании ведутся с 1950 года и возглавляют их советские специалисты. Они полагают, что в нашей стране нефть имеется во многих районах. Однако для поиска месторождений и их разработки требуются дополнительные капиталовложения. Мы приступили к строительству нефтеперегонного завода, сосредоточили в этой отрасли наиболее боевую часть рабочего класса, вырастили кадры нефтяников. Но, если мы не продолжим поиск новых месторождений, то уже открытые иссякнут через 2-3 года и на этом участке у нас возникнут трудно разрешимые проблемы.
    - Не беспокойтесь, - перебил Хрущёв, - нефти в Советском Союзе имеется в изобилии.
    - Да, - продолжал я, - мы вынуждены были в 1948-1953 годах ввозить в Албанию переработанную нефть и смазочные масла на очень крупную сумму. Это очень обременительно для нашего бюджета. При использовании отечественной нефти мы высвободим огромные, по масштабам Албании, суммы на нужды других отраслей экономики.
    Маленькая Албания находится в окружении враждебных нам государств. Поэтому собственная нефть нужна нам ещё и потому, что в случае, если над нашей страной нависнет опасность, а друзья не смогут поставить нам горючее, наша страна погибнет.
    Учитывая все эти обстоятельства, мы приняли решение продолжить разведку и добычу нефти. Поэтому мы вновь обращаемся к советским руководителям с просьбой о предоставлении нам кредита на 3 года под организацию поиска месторождений и добычу нефти. Еще раз повторюсь, что у нас уже есть собственные кадры нефтяников и нефтехимиков. Поэтому помощь со стороны советских специалистов нам потребуется незначительная.
    - Ладно, - сказал Хрущёв, - мы ещё подумаем по поводу вашей просьбы о кредитах на поиск и добычу нефти. Однако мне известно, что ваша нефть имеет низкое качество - она содержит много примесей, особенно битума и серы. Это тоже удорожает её себестоимость. Вы подумали об этом?
    В нашей стране подобный пример тоже был. Для развития нефтедобычи в Баку Берия, пользуясь авторитетом Сталина, требовал капиталовложений в бакинскую нефтедобычу. Иосиф Виссарионович поддерживал его. Хотя позднее в других местах мы нашли более выгодные месторождения нефти, а добыча бакинской нефти была для нашей страны невыгодной.
    Надо подсчитать. Если ваша нефть окажется выгодной - дадим вам кредит. Если нет - будем поставлять вам нашу нефть.
    Далее Хрущёв прочитал нам лекцию о «выгоде» и «невыгоде» добычи нефти. Основной упор он сделал на то, что, мол, нельзя повторять «ошибку» Сталина, допущенную им в вопросе бакинских нефтепромыслов.
    - На первом месте должна быть материальная выгода, - продолжал Хрущёв. - Возьмём индустрию. Я разделяю ваше мнение, что Албании нужна своя индустрия. Но какая? Вам необходимо развивать пищевую промышленность - консервную, по переработке рыбы, фруктов, масел и тому подобную. Разумеется, можно построить какой-нибудь завод по ремонту изношенных деталей.
    Что касается переработки минералов, металлургической промышленности, то это вам явно невыгодно. Ко всему надо подходить с позиций своей выгоды. У нас есть металл и мы можем его поставить вам. Чего вам еще желать?
    (Таким образом, Хрущёв откровенно признавался нам, что хотел бы получить Албанию в качестве своего приусадебного участка).
    Развитие сельского хозяйства тоже надо рассматривать с позиций своей выгоды. Вам выгоднее выращивать хлопок, цитрусовые, маслины и другие подобные культуры. Албания сможет продавать их нам, а мы будем продавать вам промышленные товары. Это будет взаимовыгодно.
    - Нет, - возразил я ему, - для Албании главным является хлеб. Ибо хлеб является для нас самой главной и больной проблемой.
    - Что вы, что вы, - перебил Хрущёв, - о хлебе вы не беспокойтесь. Хлеба мы вам продадим сколько угодно. Его у нас есть в достатке.
    Затем Хрущёв стал приводить нам массу цифр об урожайности зерновых и других сельскохозяйственных культур в Советском Союзе. Мы не ставили под сомнение цифры, приводимые Хрущёвым, так как мы знали об успехах Советского Союза и всей душой радовались успехам своих советских друзей. Однако мы не могли согласиться с «советами» Хрущёва по поводу направлений развития нашей экономики. Тогда мы еще не предполагали, что имеем дело с главарём современного ревизионизма. Принять его «советы» мы не могли без всяких предвзятостей с нашей стороны. Эти «советы» не соответствовали принципам строительства социализма, в корне противоречили историческому опыту строительства социализма в Советском Союзе, шли в разрез в этом вопросе с рекомендациями Ленина и Сталина. Поэтому мы твердо отстаивали свои взгляды и позиции.
    - Я сказал все, - закончил Хрущёв. - Что касается ваших вопросов, то мы назначим специальную группу во главе с Микояном. Эта группа доложит нам результаты своей работы. Лишь после этого мы примем окончательное решение.
    Несколько дней мы подробно излагали группе Микояна положение дел в нашей экономике. Мы рассказали им о том, что:
    мы уделяем особое внимание подъёму сельского хозяйства и росту жизненного уровня в деревне. Мы производим очень большие по сравнению с нашими возможностями капиталовложения на мелиоративные и ирригационные работы, освоение новых земель. Мы помогаем крестьянам отборными посевными семенами, сельскохозяйственными орудиями и машинами. У нас успешно идёт коллективизация и так далее. Но ведь нельзя всего добиться сразу. К тому же мы прекрасно знаем, что сельское хозяйство не может идти вперёд в своём развитии без существенной помощи индустрии. Необходимо было создавать и укреплять основные отрасли, которые способствовали бы гармоничному развитию нашего народного хозяйства в целом. Вот почему на этих встречах с советскими руководителями мы упорно отстаивали свои позиции.
    - Наша промышленность, - терпеливо доказывали мы, - развивается успешно. Однако она выпускает крайне ограниченное количество остро необходимой нам продукции. Это не удовлетворяет потребностей албанских трудящихся. Кроме того, работа промышленности в нашей стране в значительной мере зависит от поставок извне горючего, стали, проката, химикатов, минеральных удобрений, запасных частей, инструмента и многого другого. То есть наша промышленность в значительной степени связана с импортом. Поскольку мы находимся далеко от дружественных нам стран, то зачастую целые отрасли албанской промышленности простаивают из-за отсутствия тех или иных поставок извне. У нас никогда не было в достатке всех видов товаров - от оборудования и хлеба до карандашей. Нам приходится ввозить из других стран хлеб, горючее и тому подобное, все виды машин и оборудования, инструмент, запасные части, шерстяные ткани, обувь, нитки, иголки, гвозди, стекло, верёвки, шпагат, мешки, карандаши, бумагу, спички, медикаменты и многое другое. Такова реальная действительность, но мы не впадаем в пессимизм, товарищи. Мы намерены напрячь все силы и возможности Албании, чтобы разрешить эти проблемы. Но пока мы находимся в весьма бедственном положении. Как добиться намеченных целей? ЦК нашей партии и наше правительство считают, что положение можно изменить только путём одновременного развития сельского хозяйства и индустрии. Развитие индустрии позволит нам избавиться от этой невыносимой тяжести импорта.
    Группа Микояна не смогла противопоставить что-либо нашим доводам, но окончательное решение по кредитам по их инициативе было отложено.
    Через два дня мы вновь встретились с Хрущёвым. В его поведении было заметно «потепление» по отношению к Албании.
    Впрочем, позднее нам стали ясны причины этого «потепления». Хрущёв чувствовал себя ещё неуверенно. Он стремился на данном этапе завоевать популярность руководителя-добряка, умного и деятельного человека, принципиального и самокритичного партийца, разумно расчётливого государственника. Поэтому он действовал в соответствии с реальной обстановкой, преследуя исключительно свои корыстные цели. Микояновцы-спекулянты закулисно творили козни, а Хрущёв умиротворял нас своими улыбками и простецкими остротами.
    Приведу один конкретный пример.
    Мы обратились с просьбой о кредитах на товары широкого потребления. Однако ещё до рассмотрения этого вопроса Микоян встретился с нами и резко заявил:
    - Вы тратите кредиты не по назначению. Кредиты, отпущенные вам на нужды развития народного хозяйства, вы потратили на закупку товаров широкого потребления.
    - Я не могу согласиться с вами, - ответил я на его обвинение. - Ваша информация не соответствует действительности. Мы никогда не нарушаем наших взаимных договоренностей. Ваши кредиты идут по прямому назначению.
    - Я заверяю вас, - упорствовал Микоян, - что более 10 миллионов кредита вы использовали на другие нужды, отличные от нашей договорённости.
    Он дал указание своему работнику проверить высказанную им информацию и принести необходимые документы. Через несколько минут вошёл бледный чиновник и положил перед Микояном документы, сказав:
    - Нарушений с албанской стороны нет. Потребительские товары были закуплены ими на те кредиты, которые были предоставлены нами именно на товары широкого потребления.
    Микоян опешил и стал бормотать что-то невнятное, но, справившись с собою, после короткой паузы сказал:
    - Мы не можем больше предоставлять вам подобные кредиты. Кредиты являются предметом торга. Поэтому мы должны придерживаться в наших взаимоотношениях по материально-финансовым вопросам принципа: ты - мне, я - тебе.
    - Жаль, - ответил я ему, - что вы ставите вопрос подобным образом. Такая постановка вопроса больше напоминает рыночное торгашество, а не братское сотрудничество. В таком случае, что вы хотите от нас получить конкретно и сегодня? Хром, медь, нефть? Это сырьё мы уже поставляем и вам, и в страны народной демократии. Экспортировать хлеб мы не можем, так как албанское население сегодня недоедает, мы даже закупаем большое количество хлеба у других стран.
    Кредиты нам были всё-таки предоставлены, но они были сильно урезаны и сопровождались бесчисленными «советами» и высокомерной «критикой» в наш адрес.
    Дальнейшие наши контакты значительно сократились. Мы невольно стали задаваться вопросом: кем на самом деле являются хрущёвцы - коммунистами или международными спекулянтами?
    Началась самая настоящая грызня и между руководителями других стран народной демократии. Ульбрихт, Новотный, Охаб, Деж, Кадар, Гомулка, Циранкевич, Живков и другие грызлись между собой, пытаясь что-либо урвать друг у друга, нарушали взаимные договоренности под разными надуманными предлогами. Это наглядно проявлялось на разного рода совещаниях и встречах в рамках Совета Экономической Взаимопомощи.
    На этих совещаниях хрущёвцы интриговали, читали лекции о «социалистическом разделении труда», призывали к «единению и взаимопониманию» в «социалистическом лагере».
    Об Албании все забыли. На наши просьбы о кредитах мы обычно получали ответы вроде:
    - Мы сами весьма нуждаемся, - заявил Ульбрихт. - Кроме того, на нас большое давление оказывает Федеративная Республика Германии. Мы не можем помочь Албании.
    И тому подобные.
    Черту подвело «решение» СЭВ:
    - Совет Экономической Взаимопомощи рекомендует албанским товарищам решать свои проблемы на двусторонних встречах с советским правительством.
    Особенно нам запомнилась встреча СЭВ в июне 1956 года. Хрущёвцы уже прочно утвердились у власти и устремились вперёд. Ревизионизм пускал корни во многих странах и набирал силу. Спутниками ревизионизма стали раскол, противостояние, отсутствие единства между странами социалистического лагеря.
    Охаб, ставший к тому времени первым секретарем Польской объединённой рабочей партии, заявил:
    - Мы не выполнили и не сможем выполнить возложенные на нас обязательства по углю. Надо пересмотреть наши обязательства. Шахтёры ропщут из-за чрезмерно высоких планов по добыче угля.
    После этого Герэ, Ульбрихт и Деж накинулись с руганью на поляков. Атмосфера накалялась.
    - Если вы хотите получить от нас кокс, то производите капиталовложения в угольную промышленность Польши. Мы дожили до того, что польские шахтёры стали бастовать и увольняться, - заявил Охаб.
    - Надо обсудить эту ситуацию, - пытался угомонить спорящих Хрущёв. - Если у поляков мало рабочей силы из-за волнений и недовольства шахтёров, то мы можем заменить их рабочими из других стран.
    От такого «интернационализма» Хрущёва Охаб вздрогнул и слегка обмяк.
    - Я всё-таки настаиваю на увеличении капиталовложений или снижении обязательств, - тем не менее, упирался Охаб.
    - Вы сначала выполните прежние свои обязательства, - возразил ему Деж.
    - Некоторые наши заводы получили задания по производству специального оружия и оборудования, но эту продукцию никто не берёт, - подлил масла в огонь Герэ.
    - Наша продукция тоже не востребована, - выкрикнул с места Охаб. - Что нам делать?
    - Да что вы устроили перепалку, как директора заводов, - пытался осадить их Хрущёв. - Так нельзя обсуждать проблемы. Самостоятельно ищите выход. Ищите выход, исходя из собственной выгоды. Мы тоже переоборудовали некоторые наши военные заводы под производство водяных насосов.
    Далее Хрущёв стал выдавать такие «перлы», что у всех перехватило дух.
    - Мы должны брать пример с Гитлера. Нам необходимо учиться у гитлеровской Германии, - изрёк в частности Хрущёв. - Гитлеровская Германия перед войной была одна, но она смогла обеспечить страну всем необходимым. Мы должны изучать опыт Гитлера и гитлеровской Германии и применять его у себя. Например, мы должны создавать совместные предприятия по производству оружия.
    Я онемел от услышанного. Первый секретарь ЦК КПСС убеждал всех коммунистов учиться ведению хозяйства, учиться жить у фашистов, у Гитлера. Уму непостижимо! А ведь он советовал именно это. Остальные слушали и согласно кивали головами.
    - Вы должны поставлять нам научные и инженерные разработки, - заявил Охаб.
    - Перебьётесь, - вскипел от гнева Хрущёв. - Вы наши разработки перепродаёте Западу. Мы дали вам патент на один из самолётов, а он оказался на Западе.
    - Действительно. Подобное было, - пролепетал Охаб.
    - Мы передали вам четыре советских секретных проекта, а они без особых задержек проследовали на Запад, - добавил Булганин.
    - И это было, - окончательно скис Охаб. - Но их просто похитили у нас.
    - Положение у вас в Польше удручающее, - продолжал Хрущёв. - Вы проводите предательскую политику по отношению к Советскому Союзу и народно-демократическим странам. Большую тревогу вызывает проводимая вами политика внутри страны.
    - Считаю, что необходимо сотрудничать со всеми. В первую очередь необходимо сотрудничать с социал-демократами, - перебил Ульбрихт.
    У Хрущёва от этого предложения, видимо, перехватило горло. Ульбрихт озвучил его идеи. Лучшего Хрущёв не мог желать. Важно теперь подхватить это и развить!
    «Сотрудничество со всеми, реабилитация и мягкая политика в отношении классовых врагов социализма». Именно эту оппортунистическую и классово-пацифистскую политику насаждал он у себя, в Советском Союзе. Как видно из заявления Ульбрихта, остальные единомышленники не отставали от него и даже, кажется, стремились перегнать.
    - Согласен! - воскликнул Хрущёв. - Но это надо делать так, чтобы раскрепощённые силы не поднялись против Советского Союза и стран социалистического лагеря. А ведь Польша, похоже, идет именно к этому.
    - Мы освободили всех социал-демократов, - проинформировал Охаб.
    - Вам следовало бы некоторых попридержать, - иронически заметил Сабуров. - А то может оказаться, что уже в ближайшее время они будут предлагать тост за этим столом.
    - Выпьем за сотрудничество! - прервал Сабурова Хрущёв.
    Всем стало ясно, что «социалистический лагерь» развернулся новым курсом. Хрущёв уже выпустил «джина из кувшина». Но «джин» управлялся с трудом и уже угрожал своим освободителям. Хрущёв почувствовал эту опасность. Он стал маневрировать. Стал натравливать руководителей разных стран друг на друга. Стал кого-то задабривать, а кого-то пугать. Однако эти приёмы уже не срабатывали!
    Тогда Хрущёв решил прибегнуть к шантажу через поставки хлеба. Один из советских чиновников, отвечающий за сельское хозяйство при СЭВ, доложил о состоянии сельского хозяйства в странах содружества и высказал ряд тревожных мыслей по поводу зерна, по поводу надвигающегося хлебного дефицита. (Совет Экономической Взаимопомощи создан в январе 1949 года. Албания вошла в его состав в феврале того же года. С приходом к власти хрущёвских ревизионистов в Советском Союзе СЭВ из учреждения взаимной помощи выродился в орудие осуществления ревизионистских неоколониалистских целей).
    - Хлеб - жизненно важная проблема, - сказал Хрущёв гробовым голосом, но в его интонации чувствовались нотки давления и угрозы. - То, что мы могли дать из запасов хлеба, мы уже отдали вам. У нас больше нет излишков зерна. Поэтому вы все подумайте о надвигающейся угрозе в этом вопросе.
    Несколько минут он нагнетал страхи по поводу надвигающегося голода, но вскоре не выдержал и с легкостью джигита перескочил на своего излюбленного конька. Кукуруза!
    О кукурузе он говорил всегда: утром натощак, целый день и на сон грядущий, вместо благодарственной молитвы.
    - В последние годы, - продолжал Хрущёв, - мы засеяли кукурузой почти всю страну. И не жалеем. Благодаря кукурузе мы решили вопрос с мясом, молоком и маслом.
    - Без мяса, молока и масла социализма просто быть не может, - угодливо поддакнул своему «шефу» Микоян.
    - Нет, не может быть социализма, - подтвердил Хрущёв и продолжал. - Каждый руководитель и каждый политик должен заниматься вопросами возделывания кукурузы. Лично я взял шефство над своей родной деревней. Результаты не преминули сказаться - в начале в деревне было 60 свиней, а теперь стало 600 свиней.
    После такого «внушительного, глубоко научного» доклада Хрущёв более приземлённо обрушился на Ульбрихта, Хегедюша, Циранкевича и других своих «соратников по лагерю».
    - Что касается Албании, то я её просто не знаю, поэтому говорить о ней не буду, - заключил Хрущёв.
    - Приезжайте к нам и вы увидите её своими глазами, - пригласил я Хрущёва.
    - Сейчас некогда, - поспешил ответить Хрущёв, чтобы не растрясти в рядовых разговорах свое вдохновение от прочитанного доклада о кукурузе.
    Через несколько дней я встретился с Хрущёвым и имел с ним часовую беседу.
    - Я еще раз приглашаю вас посетить Албанию. Это добавит престижа нашей стране, - начал я беседу.
    - Как далеко находится Албания от Москвы? - спросил Хрущёв.
    Я ответил, что на самолете ТУ-104 можно преодолеть расстояние от Москвы до Тираны за 3 часа и предложил ему открыть эту авиалинию.
    - А выгодно ли это? Не будет ли самолет летать полупустым? - прикинул он вслух выгоду от моего предложения.
    - Ваши и наши товарищи очень часто курсируют между Москвой и Тираной. Так что недостатка в пассажирах не будет, - ответил я.
    - Я даже Тито сказал, что собираюсь посетить Албанию, - сказал Хрущёв. - Однако я хотел бы прежде отдохнуть.
    - Можете отдохнуть у нас, - предложил я. - У нас замечательные море и горы.
    Но Хрущёв уклонился от приглашения и мы оставили эту тему в покое.
    - Албания интересует меня с тех позиций, что с её помощью мы можем наладить контакты с Турцией, Грецией и Италией. Вы ведь с ними соседи, - продолжил беседу Хрущёв. - Сеете ли вы хлопок?
    Я не ожидал от него подобного вопроса, но смог ответить на него исчерпывающе.
    - Вы очень правильно оцениваете значение хлопка для вас. На хлопке вы можете здорово заработать, - посоветовал Хрущёв. - Далее, овцы должны стать для вас другим источником дохода. Вам надо создать тонкорунную породу овец. У вас есть для овец прекрасные пастбища. Так что овцеводство для вас весьма выгодно. И, наконец, третий источник ваших доходов - рыба. Вам надо добиться, чтобы рыба стала значительным источником дохода для вас. А мы вам поможем специалистами и флотом.
    От таких неожиданных «советов» я опешил и невольно ждал продолжения его откровений.
    - Цитрусы! Вот о чём вам надо задуматься всерьёз. Лимоны, грейпфруты, апельсины и другие везде пользуются большим спросом.
    Наконец-то я дождался нового его «открытия»! Эти рекомендации были установками хрущёвцев «на строительство социализма» в Албании.
    - Разумеется, надо подумать и о других богатствах. Например, минералы. Но не они - главное. Главным является то, что я сказал ранее, - подвёл он итог нашей беседы. - Мы поможем вам развивать хлопководство, цитрусоводство, рыболовство и овцеводство. Через это Албания быстро станет образцом для подражания, как сельскохозяйственная страна, по отношению к Греции, Турции и Италии.
    Не было смысла вступать с Хрущёвым в полемику по поводу его «перлов». Я поблагодарил его за «советы» и вышел.
    Всё становилось предельно ясным. Совет Экономической Взаимопомощи отфутболил нас с нашими проблемами к Хрущёву. Хрущёв рекомендует нам превратить Албанию в страну овец и хлопка, то есть сделать Албанию полностью экономически зависимой от хрущёвцев, превратить её в сельскохозяйственный придаток Советского Союза, сделать её беззащитной перед буржуазными странами-соседями и тому подобное. Подобные «советы» вели Албанию к потере национальной самостоятельности, утрате независимости и могли принести албанскому народу неисчислимые беды и страдания, гнёт и рабство. Албанский народ, лишь недавно завоевавший себе свободу ценой большой крови и больших лишений, не мог согласиться с такими рекомендациями.
    Окружающая действительность убеждала нас, что дела в социалистическом лагере катятся по наклонной плоскости. Но это было лишь началом катастрофы. Однако мы уже понимали, что нам предстоит не только самостоятельно учиться, строить, создавать и тому подобное, но и готовиться к серьёзным грядущим битвам.

ГЛАВА 4.
ХРУЩЁВЦЫ И ТИТОВЦЫ

(Печатается с номера 7. Продолжение в следующем номере)

Перевод с албанского под редакцией Алексея Данко

Гостевая книга

Форум