PG_005

    Про этот Конгресс писали: здесь собралось всё человечество. На делегатских скамьях можно было увидеть представителей всех рас, всех цветов и оттенков кожи. В этом пёстром, клокочущим человеческом котле лицо одной женщины сразу бросалось в глаза. Высокая, худощавая, уже немолодая, она сидела неподвижно, будто окаменев.
    У этой женщины было красивое и звучное имя. Но товарищи звали её Мамита. По-русски это означало мать, мамаша. Я спросил своего друга, известного латиноамериканского поэта, кто она такая. И он рассказал мне историю Мамиты.
    Она была индеанкой. Когда страну прибрала к рукам могущественная североамериканская монополия «Юнайтед фрут компани», леса стали вырубать и выжигать, болота осушать и разбивать банановые плантации. Много индейцев, польстившись на скудные заработки, поддавшись на посулы вербовщиков, умерло под бичами надсмотрщиков всемогущей компании.
    Женщина выросла в горной глуши, где на глазах у неё вымирал её уже немногочисленный народ. Она осталась неграмотной. У неё было четверо детей, но трое из них умерли еще в младенческом возрасте в горах. Когда она овдовела, у неё был единственный сын - Родриго.
    Сам, без помощи учителя, Родриго научился грамоте, устному счету. Она гордилась своим сыном. Его ростом, его сложением, его голосом. Только одного боялась мать - книг, которые всё больше вторгались в их лачугу. Иногда Родриго куда-то исчезал по вечерам. Иногда к нему приходили товарищи, цветные и белые. Кто они были, мать не знала. Друзья - и всё. Но однажды ночью в их лачугу ворвались стражники компании. Они перевернули всё вверх дном и увели сына.
    Из тюрьмы товарищи принесли Родриго на руках. Юноша был так избит, что несколько дней не мог даже приподняться с постели. С утра до вечера к нему приходили всё те же не известные матери друзья. Мать смотрела на них ревнивым недобрым взглядом и думала: эти чужие люди - виновники её несчастья.
    Едва дождавшись, пока уйдет последний, она, потеряв свою обычную выдержку, обливаясь слезами, стала умолять сына оставить все эти затеи, порвать с опасными друзьями.
    - Если мы не будем бороться, компания всех нас пожрёт, - сказал он.
    - Ну, пусть борются они, у меня один сын. Если тебя убьют, погаснет солнце, я ослепну.
    - У каждого из них есть мать, у многих жёны и дети, - ответил он.
    Он твердо сказал: - Мать, я поеду за океан на Конгресс. Я покажу свои шрамы и расскажу правду о компании. Я повезу туда наши подписи под воззванием…
    Женщина оцепенела от ужаса. Как спасти сына от безумной затеи? И тут ей пришло на ум, что среди её заказчиц есть дама, всегда очень просто державшаяся с вышивальщицей, кажущаяся доброй, общительной. Муж этой женщины был каким-то важным лицом в местном управлении «Юнайтед фрут компани». Мать пошла к ней.
    В тот же вечер мать по совету заказчицы всё рассказала дежурному офицеру стражи компании. Тот похвалил за откровенность, обещал помочь…
    А через день, под вечер, какие-то люди привезли на грузовике сына женщины. Его подобрали на улице с ножом, загнанным по самую рукоятку между лопаток. Перед смертью он ненадолго пришел в себя.
    - Меня кто-то выдал, - сказал он матери. - Они не хотят пускать меня на Конгресс. Но разве всех, кто за справедливость, заколешь ножом из-за угла?…
    На следующий день нам сказали, что Мамита решила выступать. И вот она на трибуне. Сверток, с которым она не расставалась, был у неё в руках.
    Что-то неотразимо гипнотизирующее содержалось в её движениях, в её точно окаменевшем лице. Что-то такое, от чего большинство делегатов невольно привстало на своих местах. Вот она развернула сверток и разгладила руками материю. Теперь можно было различить - это рубашка. На рубашке - там, где она облегала спину владельца, - косой разрез и вокруг большое, бурое, запёкшееся пятно.
    - Это рубашка Родриго - медленно произносит женщина. - Это рубашка сына. Моего сына. Его убила компания…
    Мгновение она молчит, будто извлекая из памяти трудное название.
    - Его убила «Юнайтед фрут компани» за то, что он хотел ехать сюда, вести листы с подписями, собранными на плантациях. Они убили сына, а я приехала сюда, привезла его рубашку… Смотрите, люди, все смотрите… Вот рубашка Родриго, моего сына. Это его кровь… Убив его, они думали, что никто не привезет сюда подписи под воззванием…
    Женщина морщит лоб, что-то вспоминает и потом говорит:
    - Разве всех, кто за мир и справедливость, можно заколоть из-за угла?
    В зале молчат сотни людей всех национальностей земли. Женщина с достоинством кланяется, сходит с трибуны. И все мы убеждаемся, сколь красноречивой может быть тишина.

Борис Полевой

Гостевая книга

Форум