№27 '2006 г.
Cкачать
этот номер полностью:
word.doc word.zip htm.zip
Читать:
предыдущий №
следующий №
свежий
номер
ОТКЛИК НА СТАТЬЮ АЛЕКСЕЯ ДАНКО
«РАЗМЫШЛЕНИЕ О КЛАССОВЫХ ПРИЧИНАХ КОНТРРЕВОЛЮЦИИ НА ТЕРРИТОРИИ СОВЕТСКОГО СОЮЗА»
Уважаемые товарищи из «Пролетарской газеты»!
Я с большим интересом прочел английский перевод статьи А. Данко, напечатанной в 26-м номере «Пролетарской газеты». На мой взгляд, эта статья представляет качественный шаг вперед в исследовании классовых корней современного ревизионизма с марксистско-ленинских позиций.
Мне приходилось читать многие материалы, опубликованные на английском языке, относительно современного ревизионизма. Со времен полемики китайской и албанской партий в начале 60-х годов ХХ века всем, чьи глаза не затуманены ревизионизмом, ясно, что, начиная с ХХ съезда КПСС, «хрущевцы» и их преемники предали марксизм-ленинизм, подменив диктатуру пролетариата «общенародным государством» и партию-авангард рабочего класса «партией всего народа». Это стало идеологической основой мелкобуржуазного подкопа под социализм. Материалы о ревизионизме, которые мне приходилось читать, представляли собой попытки анализа происходящих изменений в Советском Союзе на основе анализа только процесса экономических изменений — превращения социалистической экономики ленинско-сталинского периода в капиталистическую (огосударствленную) экономику времен Хрущева, Брежнева и Горбачева. В этих материалах отмечалось нарастающее развитие товарно-денежных отношений (начиная с продажи машинотракторных станций в групповую собственность колхозов), введение показателя прибыли в качестве основного критерия оценки деятельности предприятий и тому подобное. Однако материалов, раскрывающих классовые корни современного ревизионизма, в марксистско-ленинской литературе мне встречать не приходилось. Правда, имели место некоторые ссылки на классовые корни ревизионизма в очень общем виде.
В какой-то степени такая ограниченность понятна, поскольку в тот период необходимо было сосредоточить внимание не столько на борьбе с откровенными ревизионистами, сколько на борьбе с теми центристскими силами, которые хотя и признавали факт господства «хрущевского» ревизионизма, но рассматривали Советский Союз того периода как социалистическое государство, переживающее определенные трудности, но все же развивающееся в направлении коммунизма.
Борьбу с ревизионизмом следует продолжить, но только не следует подменять классовые оценки мелкобуржуазным субъективизмом типа «Хрущев предал социализм». В свое время Ф. Энгельс отметил ограниченность мелкобуржуазного субъективизма при проведении подобных анализов, написав в своей работе «Революция и контрреволюция в Германии», что
— …когда приступаешь к выяснению причин успеха контрреволюции, то повсюду наталкиваешься на готовый ответ, будто дело в господине А или в гражданине Б, которые «предали народ». Этот ответ, смотря по обстоятельствам, может быть правильным или нет, но ни при каких обстоятельствах он ничего не объясняет, не показывает даже, как могло случиться, что «народ» позволил себя предать. И печальна же будущность политической партии, если весь ее капитал заключается в знании только того факта, что гражданин имярек не заслуживает доверия. (Соч. К. Маркса и Ф. Энгельса. Изд. второе, т. 8, стр. 6)
В статье товарища Данко сделана попытка рассмотрения классовых корней «хрущевского» ревизионизма. Он утверждает, что «Именно мелкобуржуазная среда воспроизводит в социалистическом обществе буржуазные устремления и взращивает новых буржуа». Далее он отмечает, что «Реализация мелкобуржуазных устремлений осуществляется через наличие вынужденно сохранившихся пережитков капитализма и действие «буржуазного права», которое невозможно ликвидировать волевым решением и в короткие сроки. Например, распределение по труду и вытекающее из него имущественное неравенство, существенное различие между физическим и умственным трудом, между городом и деревней. Конкретными проявлениями и источниками частнособственнических устремлений являются приусадебные дворы крестьян, частное жилье и дачи, предметы излишней роскоши, особый статус управленческого и интеллектуального труда, наличие товарно-денежных отношений в сфере распределения продуктов, товаров и услуг широкого спроса и так далее». Обобщая, он пишет, что «Это можно изжить только наступательным, но постепенным преодолением «буржуазного права» в процессе развития материально-технической базы социализма».
Социалистическое общество остается классовым обществом. Оно отличается от капиталистического общества (да и от любого другого классового общества) тем, что с самого начала победивший в пролетарской революции рабочий класс вместе со своими союзниками (в первую очередь с беднейшим крестьянством) составляет большинство в обществе и использует свое классовое господство — диктатуру пролетариата — для подавления своих бывших эксплуататоров и для построения коммунизма — бесклассового общества. Сначала диктатура пролетариата направлена на полное устранение бывших эксплуататорских классов от власти и на экспроприацию их средств производства. В СССР эта задача в основном была решена в 30-е годы, с экспроприацией собственности кулаков и ликвидацией кулачества как класса. Но это не положило конец классовой борьбе. В обществе остались пережитки эксплуататорских классов, а также значительное количество мелких буржуа с их мелкой частнособственнической психологией, которые не могли превратиться в пролетариев вдруг. Как отметил Ленин в «Детской болезни «левизны» в коммунизме»: «Диктатура пролетариата есть упорная борьба, кровавая и бескровная, насильственная и мирная, военная и хозяйственная, педагогическая и административная, против сил старого общества. Сила привычки миллионов — самая страшная сила». Сталин тоже ясно подтвердил, что классовая борьба продолжается на протяжении всего периода социализма.
Товарищ Данко в самом начале своей статьи предупреждает, что он не пытается дать исчерпывающий ответ на вопрос о классовых корнях контрреволюции в Советском Союзе. Поэтому мне хотелось бы предложить ряд направлений для дальнейшего изучения, а также уточнить более конкретно некоторые акценты в его анализах.
При изучении классовых корней контрреволюции нам необходимо исследовать некоторые исторические факты, даже если они приведены людьми, которые не являются марксистами-ленинцами или даже являются буржуазными историками, лишь бы они добросовестно излагали эти факты.
Например, в 1985 году Дж. Арч Джетти (J. Arch Getty), профессионально добросовестный академик-историк, написал обширную книгу «Истоки большой чистки». Основываясь на материалах смоленского партийного архива, Джетти показывает, как разложившиеся элементы из региональных партийных аппаратов препятствовали революционному руководству партии большевиков, и в том числе товарищу Сталину, проводить в жизнь пролетарскую демократию. Революционные историки, вроде Гровера Фюрра (Grover Furr), развили это исследование и показали, что такая ситуация была характерна не только для Смоленска. Андрей Жданов в своем докладе XVIII съезду партии в 1939 году описал со всеми подробностями, как чуждые принципам диктатуры пролетариата элементы в партии большевиков всеми силами стремятся использовать свое положение в партийном аппарате в своекорыстных целях.
Несомненно, мелкая буржуазия в своей массе составляет классовую основу ревизионизма. На мой взгляд, особенно опасными в этом отношении мелкобуржуазными элементами были определенные силы в средних и даже высших слоях партийного и государственного аппарата, так как властное положение, при ослаблении классового контроля, создает благоприятные условия для реализации мелких своекорыстных устремлений.
Конечно, на протяжении всего периода диктатуры пролетариата принимались революционные меры, чтобы не допустить буржуазного перерождения среди кадров и руководителей партийного и государственного аппарата. Одной из таких мер был «партмаксимум», который ограничивал заработную плату членов партии на высоких управленческих и технических постах. Другой такой мерой был рабочий и крестьянский контроль, посредством которого осуществлялся контроль за деятельностью руководителей любого ранга на их рабочих местах. Понятно, что в условиях военного времени такие меры контроля снизу были ослаблены, но неясно все же — насколько полными и эффективными были подобные меры перед войной и после победы в войне.
Товарищ Данко утверждает, что в неблагоприятных условиях военного времени «функционирование диктатуры пролетариата и развитие пролетарской демократии были значительно затруднены». Это действительно так, но очевидно также и то, что подобные проблемы классового характера имели место как до, так и после войны — хотя, возможно, и в разной степени.
Сегодня нет в мире ни одной подлинно социалистической страны. Очевидно также, что временное поражение пролетарского социализма в СССР и бывших социалистических странах имело место в условиях империалистического давления. Но все это произошло все-таки не в результате удара извне — социалистические страны пали в результате усилий внутренних реакционных классовых сил. В сталинский период единственным образцом ревизионизма, находящегося у власти, была титовская Югославия. Но теперь уже каждому наглядно виден результат деятельности ревизионистской власти времен Хрущева, Брежнева и Горбачева в Советском Союзе и их европейских политических единомышленников, а также ревизионизм Рамиза Алия (Секретарь ЦК Албанской партии Труда в период прихода к власти ревизионистов — ред.) в Албании. Как марксисты-ленинцы мы обязаны исследовать и знать классовые корни этого регресса, поскольку мы готовимся к новой волне социалистических революций.
Призывая к теоретическому обобщению положительного опыта социалистического развития, товарищ Сталин критиковал тех, кто хотел бы полагаться только на цитирование Маркса. На вопрос одного из экономистов по поводу того, что, мол, Маркс не писал в «Критике Готской программы» о прибавочном продукте, товарищ Сталин ответил:
— Если хотите на все искать ответы у Маркса, пропадете. Вы имеете такую лабораторию, как СССР, которая существует больше 20 лет, а думаете, что Маркс должен был знать больше вас о социализме. Не предусмотрел, видите ли, Маркс в «Критике Готской программы»! Надо самим головой работать, а не нанизывать цитаты. Новые факты есть, новая комбинация сил, извольте головой работать («Запись бесед товарища И. В. Сталина с экономистами по вопросам политической экономии», источник — журнал “Revolutionary democracy”, сентябрь 1998 года, Индия).
Нам необходимо продолжать наши исследования ревизионизма и контрреволюции в Советском Союзе и в странах народной демократии.
С моей точки зрения, статья товарища Данко является важным первым шагом в этих исследованиях. Это вселяет надежду, что другие товарищи, особенно в бывшем Советском Союзе и в других бывших социалистических странах, имеющих подобный опыт, продолжат эту работу.
С братским приветом
Джордж
Ноябрь 2006 года
Нью-Йорк, США
